НИТИ РОДА РАУТИО

Ауне Георгиевна Раутио (в девичестве Виртавуори) – жена Карла Раутио, чьим именем названо в Петрозаводске музыкальное училище.
Родоначальница семейного клана Раутио на карельской земле, как и многие ей подобные, приехала с сестрами из Финляндии в начале тридцатых, в молодую обновляющуюся Россию строить социализм. Сначала – в Москву, потом оказалась в Петрозаводске, где решила поступить в Педагогическое училище (бывшая мужская гимназия)…
Тут и встретила свою судьбу, знаменитого впоследствии, а тогда еще мало кому известного музыканта Карла Раутио.
Так же, как и Ауне Виртавуори, он отправился в Россию за счастьем, но, выехав из Финляндии со своими старшими братьями, когда ему было всего 12 – оказался в Америке, где ему, будущему музыканту, пришлось зарабатывать на кусок хлеба простым рабочим на шахте. Зато там же, в Америке он сумел получить и музыкальное образование (по классу трубы), да не где-нибудь, а в Калифорнийском университете. И, оказавшись в 1922 году в Петрозаводске уже готовым специалистом – был принят преподавателем в педагогическое училище на музыкальное отделение.
Здесь и произошла встреча, столкновение, знакомство ученицы и учителя, прозвучал этот вечный лирический дуэт, соединивший молодость, красоту, талант и две финских крови, соединившихся на карельской земле…
Потом, спустя годы, когда появятся внуки, – все станут называть эту удивительную женщину – «мумми», что значит на финском языке «бабушка».
Мумми, по воспоминаниям молодых представителей рода, была человеком необыкновенной культуры, такта, воспитания, что и сумела передать в последствии своим детям, а позже и внукам. Она же была и вдохновительницей и помощницей своего мужа, Карла Эриковича Раутио (кстати, имена Карл и Эрик – постоянно повторяются в роду Раутио, преумножая и музыкальный талант), чье имя постепенно уже набирало силу и авторитет не только в Карелии, но и за ее пределами…

Карл Эрикович Раутио по праву считается зачинателем профессионального музыкального искусства в Карелии.
Видимо, так захотела поворотливая судьба, заставив нищего пастушка из далекой финской деревни Унтамола губернии Вааза, преодолев непростые ступени американской жизни добраться до далекой Карельской земли, чтобы бытовавшему здесь веками народному искусству дать возможность профессионального творческого развития.
Первый хор и оркестр были созданы им еще в Педагогическом училище. Он удивлялся, насколько сильна тяга простого народа к постижению ступеней профессионализма…
Он был в Петрозаводске председателем Союза композиторов, непосредственно участвовал в создании симфонического оркестра…
Немало сделал и для ансамбля «Кантеле», как для формирования оркестра, будучи одно время его художественным руководителем, так и для пополнения концертного репертуара. Даже своего сына Эрика, который начал свою рабочую карьеру в Финском театре, – он переманил в «Кантеле», потому что здесь, в оркестре, не хватало баса. Карл Эрикович занимался обработкой народной музыки (обработал более 60 мелодий и песен, многие из которых до сих пор являются украшением репертуара ансамбля «Кантеле»), создал номера, ставшие впоследствии музыкальной классикой Карелии: сюиту для симфонического оркестра «Карельская свадьба», множество (более сорока) песен гимнического и лирического порядка: «Звучи мое кантеле», «Песня сплавщиков», «Дума лесоруба», «Моя карельская земля», «Гимн» Карело-Финской АССР; написал музыку к семи спектаклям…
Что же представляла собой Карелия в эти первые послереволюционные годы? Какой застал ее молодой музыкант Карл, увлеченный джазом, виртуозно играющий на трубе, и совсем не мечтающий писать сюиты для кантеле?
Издавна славилась Карельская земля народно-песенными традициями, носителями и хранителями которой были народные рунопевцы, сказители, певцы. Передавались из рода в род имена Архипа Перттунена, его сына Михаила, Андрея Малинена, Василия Киэлевяйнена и других, благодаря чьим усилиям сохранились в поколениях многочисленные руны, эпические песни, сказы из жизни карелов и финн.
Художественная ценность устного народного творчества, рожденного на карельской земле была такова, что всегда привлекала внимание музыкантов и исследователей. Первые записи образцов карельского фольклора были сделаны русскими учеными-фольклористами П.Н.Рыбниковым и А.Ф.Гильфердингом в бывшей Олонецкой губернии еще в середине 19 века. И существовал еще в своей незыблемой целостности карело-финский эпос «Калевала»… – и сейчас наш север называют «Исландией русского эпоса».
Неудивительно, что музыкант, приехавший строить молодое государство и искать свое счастье, не смог устоять перед силой обаяния народного творчества, тем более, что и его собственные корни уходили далеко в народ…

Мумми не ограничивалась ролью домохозяйки, помощницы и вдохновительницы известного мужа – она была профессиональным педагогом, издавший, между прочим, два учебника финского языка для русских школ…
А в семейной жизни и в быту – люди необычайной скромности и нетребовательности. Семья мумми и Карла значительно увеличилась, когда друг за другом появилось четверо детей: три сына – Эрик (1926), Хейно (1928) и Ройне (1934), и дочка Ирина (1938).
Все дети с рождения были необычайно одаренными, и первое свое музыкальное образование получали дома, в чем несомненная заслуга их отца Карла. К сожалению, война помешала развитию их профессиональной музыкальной карьеры; специальное образование удалось получить только Ройне. Окончив музыкальное училище, он в 1949 году поступил в Ленинградскую консерваторию на композиторское отделение и, окончив ее, вернулся в Петрозаводск, а вскоре был принят на работу в ансамбль «Кантеле».
Но, хоть остальным братьям Эрику и Хейно и не удалось последовать примеру Ройне (хотя Хейно окончил музыкальное училище), «сыграть они могли даже на авторучке» – по утверждению Тамары, будущей жены Хейно. Еще когда после войны вся семья, в силу обстоятельств, оказалась в Олонце, братья создали «джаз-банду» – так шутя называли они свой небольшой оркестр.
Неосуществленная мечта отца – играть джаз – проявилась и в них. Играли на танцах, вечерах, были задействованы на спектаклях Финского театра, существовавшего тогда в Олонце, в нем же успели и поактерствовать…
А потом все три брата оказались в ансамбле «Кантеле».
Эрик нашел в «Кантеле» и свою судьбу – Эйлу. Женились и два младших. Вся разросшаяся семья удивительным образом уместилась в одной отцовской квартире, на углу улиц Кирова и Ленина, в квартире, душой и хозяйкой которой была и оставалась та же мумми. Жили небогато, но шумно и весело. Места хватало всем, только подрастающей дочке Ирине приходилось спать под фортепьяно. Но по-прежнему никто не жаловался, было тепло и просто, и даже появившееся нововведение – телефон – оказался в доме заслуженного деятеля искусств Карелии Карла Эриковича Раутио в последнюю очередь.
А «Кантеле» определило профессиональную стезю братьев… Имеющий прекрасный баритон Хейно оказался в хоре. (Они с Эриком были и участниками ансамбля «Старые холостяки). Все трое были блестящими артистами, импровизаторами, владели многими музыкальными инструментами. Эрик играл на трубе, фортепиано, кантеле; Хейно – на саксофоне, аккордеоне, кларнете, гобое; Ройне – на фортепиано, скрипке, трубе…
Ройне подавал особые надежды как музыкант, уже освоивший многие ступени профессионализма. Его все больше тянуло к сочинительству. Он дирижировал оркестром «Кантеле», создал сюиту по эпосу «Калевала» («Кулерво»), множество народных обработок, «танец Анитры», была задумана опера «Ледокол», но…
Судьба распорядилась по своему… Из трех братьев, отправившихся на рыбалку в августе 60-го, вернулся один Эрик. Налетевшая на подводный камень лодка-моторка накрыла обоих, вмиг жестоко распорядившись их человеческой и артистической судьбой. Остались родители, жены, дети – и множество неосуществленных планов и надежд… Осиротел и дирижер «Кантеле» Леопольд Теплицкий, связывавший с Ройне Раутио большие творческие мечты…

И снова вернемся к начатому. Неразгаданному. Прошли годы, а теперь уже и десятилетия, с тех пор как перестал появляться на сцене «Кантеле» этот замечательный дуэт. В чем же его загадка, если даже воспоминания о нем до сих пор тревожат и греют сердца? Может быть в том, что две души совпали на одинаковой частоте звучания?
О дуэте Эрика и Эйлы Раутио см. отдельную статью «Эрик и Эйла Раутио. Мелодия на двоих».
Необычно красивая пара, они, не расставаясь, проработали в «Кантеле» всю свою жизнь. Создали семью, вырастили двоих детей.
Эрик, родившись в Петрозаводске, остался здесь навсегда – даже после смерти, несмотря на то, что был чистокровным финном. Ушел из жизни он на седьмом десятке, простудившись на даче в Кижах. Простую скромную могилу этого необычного красивого музыканта и человека, заслуженного артиста РСФСР, можно увидеть на Петрозаводском Сулажгорском кладбище.
Оставшись одна, Эйла отправилась в Финляндию – растить внуков. До своего 70-летия ей не хватило всего 4 дня. Заслуженная артистка Карелии Эйла Францевна Раутио умерла в Финляндии в городке Кеуру, где и похоронена.

А род Раутио: Карлы Эриковичи, Эрики Карловичи, Эрики Эриковичи, Карлы Карловичи – продолжают жить и обогревать своим удивительным талантом землю.
Молодой Карл Хейнович (сын одного из утонувших братьев), не уступивший в своей многоплановой одаренности деду, отцу и дядям, идет учится а Петрозаводское музыкальное училище имени «самого себя» (по его же собственному высказыванию). Получили образование и остальные…
Сейчас среди них есть обладатели собственных студий, театров; они ставят балеты, занимаются с детьми, выращивая новое поколение музыкантов. Среди разросшегося клана родственников есть даже мультимиллионеры, выращивающие зерно на собственных плантациях… Жаль только, что все это теперь имеет слишком малое отношение к Карелии, тем более к Петрозаводску, унесено далеко за пределы России.
Но отголоски знаменитой фамилии иногда еще добираются до нашей карельской земли. В попытке помочь карельскому искусству, поднять музыкальную культуру края прибыла к нам из Лондона в 2002 году носительница знаменитой фамилии – Нина Раутио – невестка одного из погибших братьев – Хейно, жена (бывшая) уже упомянутого его сына Карла. Ее имя связалось на определенном этапе с Музыкальным театром Петрозаводска, где она вступила в должность арт-директора, попытавшись возродить его былую славу.
Долгие годы жила в Петрозаводске одна из жен (вдов) погибших братьев – Тамара Михайловна Раутио, много лет отдавшая педагогике и музыкальному развитию петрозаводских детей, преподавая в музыкальной школе. Она с большой теплотой говорила обо всей семье Раутио. Благодаря Тамаре Михайловне, в архиве ансамбля «Кантеле» появились уникальные снимки и воспоминания. Нет-нет, да и мелькнет в титрах телеэкрана знакомая фамилия режиссера Галины Раутио…
И продолжает звучать музыка замечательных композиторов, обогативших силою души, таланта, культуры нашу карельскую землю, ставшую, в свою очередь, источником, сумевшим вдохновить на творчество эти необыкновенные сердца.