Ирина СЕМАКОВА
В вербальном фольклоре вепсов нашли отражение многочисленные этнические контакты древнего племени Весь и его потомков вепсов. Вепсский фольклор имеет параллели с фольклором балтийских народов, народов финно-угорского мира, особенно северными: коми-зыряне, манси, саамы. Особо тесные взаимосвязи фольклора вепсов и карелов, вепсов и русских.
Вепсский фольклор существует на двух языках – родном и русском.
Пласт фольклора на русском языке исследователи-филологи трактуют как «русский фольклор, исполняемый вепсами». Это явление, на наш взгляд, более сложное и стилистически неоднородное.
Фольклор вепсов на русском языке своеобразен. Он сохраняет присущую только вепсам особенности восприятия мира и специфическую трактовку заимствованного языка.
Собирание вербального фольклора вепсов начато в 1824 году финляндским академиком Андреем Михайловичем Шёгреном (Andreas Johan Sjögren; 1794 – 1855) «первооткрывателем» вепсов для науки. Продолжил эту работу фольклорист, языковед, врач, создатель эпоса «Калевала» Элиас Лённрот (1802-1884), опубликовавший материалы своей экспедиции 1842 года к приоятским вепсам в диссертации по языкознанию (1853 год).
На протяжении XIX и первых десятилетий ХХ веков вербальный фольклор вепсов записывали и публиковали собиратели-лингвисты в виде образцов вепсской речи: финляндские ученые Е. Сетеля и Ю. Кала (экспедиции 1888-89 гг.), Л. Кеттунен (экспедиции 1917-1918 гг.; 1934 г.), Л. Пости (экспедиция 1934 г., совместно с Л. Кеттуненом), А. Совиярви и Р. Пелтола (записи 1943 г.). Значительный вклад в сбор и изучение вепсского фольклора в годы второй мировой войны сделали учителя-финны: Ю. Райнио, О. Хакулинен, Ю. Перттола; а в изучение и пропаганду культуры вепсов – М. Ниеминен (фонд Juminkeko, Финляндия). Большой интерес вызывает вепсский фольклор у эстонских исследователей: П. Алвре, К. Салве, А. Кякрик, Т.-Р. Вийтсо, А. Хуссар, М. Йоланд. Обширные коллекции собраны российскими и карельскими учеными: С.А. Макарьевым (1924-1935 гг.), Г.Е. Власьевым и П. Карповым (1937 г.), М.М. Хямяляйненом (1930-1960-е гг.), Н.И. Богдановым, М.И. Муллонен, а также подвижником вепсской культуры Р.П. Лониным. Эстонская исследовательница В. Мялк обобщила и опубликовала весь имеющийся в архивах Финляндии, Эстонии, в российских изданиях, собственный полевой материал по пословицам; карельские ученые Н.Ф. Онегина и М.И. Зайцева опубликовали сборник «Вепсские народные сказки».
Исследовательница сказок вепсов Н.Ф. Онегина выделила 252 известных вепсам сказочных сюжета: 113 сюжетов сказок-анекдотов, 76 – волшебных, 34 – о животных, 24 – новеллистических, 5 – с легендарным сюжетом.
В сказках вепсов много международных сюжетов, большое распространение получили сказки вторичного образования, связанные с лубочными изданиями, печатными сборниками сказок, трансформацией авторских сказок России. В сказках вепсов отразились черты архаичных форм мышления народа: мифологичность содержания с одной стороны и реалистические описания деталей быта, поведения героев с другой. В композиции сказок наблюдается контаминация многочисленных элементов, сплетающихся в сюжет, тенденция к завершению повествования в любом удобном для исполнителя месте, т.е. на практически любом сюжетном элементе, завершающемся финалисом, в качестве которого может выступать пословица, поговорка, устойчивый речевой оборот или речевой оборот - смысловой парадокс.
Движущей силой сказочной драматургии часто является диалог героев вопросо-ответного характера. Толчком для развития сказочного сюжета может послужить суеверный рассказ, бытовое наблюдение, анекдот и даже загадка. В сказках ядро-импульс утрачивает черты первичного жанра, нередко переосмысляется в мифологическом аспекте. Возможно и иное переключение сюжета: мифологическая фабула трактуется как реальная ситуация, разрешаемая анекдотически.
Наиболее распространенными у вепсских сказателей волшебными сказками являются сказки с социальными и семейными конфликтами, особенно о невинно гонимых героях; о змееборцах и добыванием героем жены и различных предметов-диковинок. Любимы вепсами также сказки с мотивами спасения героев от ведьм.
В жанре новеллистической сказки вепсы пересказывают известные сюжеты русских северных былин, особенно часто – из цикла об Илье Муромце.
Сказочники-вепсы принадлежат трем типам сказителей: эпиков, новеллистов, сказителей для детей. Последняя группа исполнителей наиболее многочисленная. Это преимущественно женщины старшего возраста. Каждая из них является хранительницей небольшого количества сказок, рассказываемых ею детям. Детской аудитории сказки рассказывались преимущественно зимой, в доме, возле горящей печи.
Многочисленна группа сказителей второго типа: мужчины и женщины разных возрастов. Каждому из них известно несколько сюжетов, которые преподносятся слушателям как театральные миниатюры. Выразительно передаются речевые интонации героев сказки; их подкрепляет минимум мимики и скупой по выразительности жест. Однако, сказитель активно наблюдает за реакцией слушателя, приспосабливаясь на ходу к вкусам аудитории.
Сказочники-эпики встречаются нечасто. Их исполнительская манера может восходить к некоторым формам ритуального поведения – полная отрешенность от рассказываемых событий, неподвижное лицо и корпус сказителя, полное отсутствие жеста. Взгляд исполнителя как бы обращен не на аудиторию, а «в себя».
В ХIХ-ХХ вв. рассказывание сказок практиковалось в бараках, где жили лесозаготовители-вепсы1.
Наиболее талантливыми вепсскими сказителями являются: Ф.С. Смирнов (1930-е гг., д. Вонозеро, Приоятье), С.Н. Самакова (р. 1915 г., с. Озера, Приоятье), И.Х. Микшин (п. Ладва, Приоятье), А.Л. Калинина (1910-1984 г., д. Пондала, Белозерье), А.Е. Логачева (1896-1987 г., с. Шелтозеро, Прионежье), Р.П. Лонин (1930 г., с. Шелтозеро, Прионежье).
Жанры народной прозы представлены также преданиями, звучавшими преимущественно из уст мужчин среднего и пожилого возраста на вепсском и русском языках. Одним из распространённых типов являются этиологические предания о заселении и освоении края. Обычно это мотивы узнавания соседей-переселенцев друг о друге, о появлении новых жителей (беглых крестьян, солдат, казаков) на территории края; об основании новых деревень путем переселения рода из более крупных населенных пунктов. В эту же группу можно включить в соответствии с классификацией Н.А. Криничной предания с мотивами выбора места строительства церкви. Менее распространены в вепсской среде предания о чуди. При исполнении таких преданий рассказчики проводят мысль о чуди, как о предках вепсов. В группе преданий о силачах ярки мотивы проявления ими физической недюжинной силы в труде и потери ее из-за честолюбия. Наиболее любимо вепсами предание о том, как Петр I дал название вепсам «кайваны» в результате комической языковой ситуации.
Очень популярны в вепсской среде суеверные рассказы. Среди них самой большой группой являются повествования о взаимоотношениях людей и «хозяев» – дома, бани, леса, озера и т.д., и их домочадцев – жен и детей. В присутствии собирателя часто подобные рассказы являются прелюдиями к исполнению заговоров. Вторая группа суеверных рассказов – о проклятых людях, особенно детях. Считалось, что вернуть проклятого человека можно только при помощи специальных действий колдуна, заговоров и принесения жертвы – подарка «хозяину» стихий. Подобные истории обязательно рассказывали детям в назидание, но популярны они и среди взрослых. Рассказы о чертях, как правило, примыкают к сказкам-анекдотам. Это исключительно мужской жанр суеверных рассказов. Суеверные рассказы всегда исполняются эмоционально, немного таинственно, негромким по динамике голосом.
Широкое распространение в жизни вепсов имеют пословицы. В настоящее время известно 4937 пословиц, которые эстонская исследовательница В. Мялк подразделила на 1679 типов. Вепсам известно значительное количество международных пословиц, много пословиц калькированных с других языков – русского, карельского, эстонского, финского, водского, ливского; известны вепсам пословицы - высказывания из Библии и античной литературы; 667 пословиц вепсов, по наблюдениям В. Мялк, не имеют аналогов в иных культурах.
Структура пословиц вепсов преимущественно двухэлементна: важной стилистической чертой жанра является возможный конечный ассонанс, организующий интонационно – ритмическую форму пословицы.
Жанр загадок вепсов в настоящее время выявлен не полно. Научная литература обращена только к вепсскоязычным загадкам, хотя в быту звучат загадки и на русском языке (не обязательно являющиеся русскими). В настоящее время загадки имеют дидактическую направленность и предназначаются детям. Объектами загадок является человек, предметы быта и ремесла, домашние животные, лес и лесные животные. Загадки могут внедряться в сказки, особенно в сказки о животных, в поговорки и даже в песни. Стилю загадок вепсов присущ синестетический подход: предполагаемый предмет или явление описывается посредством пространственно-звуковых и цветовых характеристик. Интернациональные загадки, многочисленные в традиции вепсов, адаптируясь в вепсской этнокультурной среде, приобрели специфические этнические черты.
По структуре загадки возможно подразделить на две группы: лаконичный вопрос-тест и развернутый вопрос с предполагаемой подсказкой. Первая группа загадок состоит из простых предложений, вторая – из сложных, прежде всего – сложносочиненных. Важной чертой загадок вепсов является их музыкально-ритмическая организация: в загадках второго типа оба предложения равны по количеству слогов или второе предложение примерно в два раза короче первого; важную роль в ритмической и звуковой структурах загадок играют система аллитераций и ассонансов, в том числе конечного ассонанса (явление конечного ассонанса может распространяться и на границы внутренних разделов загадки).
Заговоры и сегодня являются жанром, табуированным для нефункционального исполнения. Известны лечебные, магические, промысловые, оградительные заговоры. Исполнением жанра всегда сопровождается теми иными магическими действиями, в которых используется вода, соль, вино, табак, сахар, носовые платки и полотенца, веники, а также амулеты, например, коготь рыси, медведя, кусочек смолы и т.п. В вепсских деревнях наряду с общинными исполнителями заговоров существовал институт знахарей, которые специализировались в нескольких областях магии – лечебной, любовной, промысловой и т.д. Заговоры могут иметь прозаический и поэтический тексты, произносятся вслух, шепотом, «про себя». Исполняются как на вепсском, так и на русском языке. При утрате стилистических черт жанра заговоры исполняются в свободной, но лаконичной форме с неоднократным – 2-х – или 3-хразовым точным повтором вербального текста с обязательной начальной формулой – обращением к Богу и многократно повторенным «замком»: «Аминь».
Основная литература:
- Зайцева М.И., Муллонен М.И. Словарь вепсского языка. Л., 1972.
- Зайцева М.И., Муллонен М.И. Образцы вепсской речи. Л., 1969.
- Пименов В.В. Вепсы. Очерк этнической истории и генезиса культуры. М.-Л., 1965.
- Северные предания (Беломорско-Онежский регион). – Сост. Криничная Н.А., Л., 1978.
- Vepsa vanasönad. Eesti, vadja, liivi, karjala ja vene vastetega. Koostanud Mälk V., Hussar A., Kährik A., Viitso T.-R. Tallinn, 1992.
